Я все никак не успокоюсь насчет "Стиляг" Великолепное кино - редкое сочетание стильности и осмысленности склочно(да-да, стильности в тарантиновских "Ублюдках" тоже хоть отбавляй, но вот смысла я как-то не заметила) и чего-то очень живого и человеческого. И обалденный саундтрэк.
Буду флудить, короче)))
А MarInk написала чудный ПВП-фик Какой фандом открываецца, ыыы)))
Читерабоб ага, когда я в первый раз в кино смотрела, меня как-то не очень проняло, видимо, просто очень не хотелось, чтобы оно вообще кончалось, а вчера прям мурашки по спине "До свиданья, милый друг, ты уходишь как-то вдруг..." охренеть...
Скромный поставщик иллюзий. | | Language, my little nitwit student, is a weapon.
strega verde И ты, Брут! Цитирую: читать дальше Попросили у меня фик с НЦой по ним, в ЖЖ. Я: > Мне как-то даже неловко с ними рейтинг выше писать )))) хотя можно было бы забабахать, да... ты же фильм смотрела? Помнишь, там в конце Фред приезжает к Мэлсу, дарит саксофон, ностальгически смотрит и вздыхает, пока Мэлс примеряется к саксофону губами... Вот тогда можно было бы устроить. Пошли они, скажем, бухать куда-нибудь, ибо из дома Польза их выгнала - не будите ребёнка, сволочи; и где-нибудь в холодной подворотне, под зыбким светом фонарей... Стоп. Стоп-стоп-стоп. Мне надо переводить фик на "Обед со снарри", не искушай )))))
Мне: > Искушать я буду, потому что фильм как раз таки и смотрела! :Р
А эта сцена - замечательная для нцы. Иди пиши! *грозно* Вот и думаю сижу...
strega verde Типа, эти стиляги — ростки свободы в советском расчерченном по линейке обществе, и благодаря им все мы перешли в счастливое капиталистическое завтра.
strega verde А как ты трактуешь последнюю сцену? Когда эти ребята из Москвы советской попадают в Москву современную (акцентирована реклама!) и во главе толпы молодых неформалов и «формалов»двигаются по улице Горького?
kaiman Когда эти ребята из Москвы советской попадают в Москву современную (акцентирована реклама!) и во главе толпы молодых неформалов и «формалов»двигаются по улице Горького? ну для меня во всем этом деле ключевое слово - "молодые". Вот были стиляги молодые, потом еще какие-то, потом рокеры, потом металлисты и т.д. То есть типа прощание с молодостью одного человека/поколения и напоминание о том, что на смену приходит другое поколение. Все течет, все меняется, но некоторые вещи остаются неизменными. Кто-то сгинул, кто-то выжил, все постарели, выросли другие люди. Жизнь, короче)) Как-то так))
strega verde Все течет, все меняется, но некоторые вещи остаются неизменными. А зачем тогда акцентировать рекламу? Не, ну я понимаю, продукция 1-го канала и под эгидой 1-го канала таким фишкам заобычна («Дозоры» вспомним), но тут оно как-то уж иначе смотрится.
Скромный поставщик иллюзий. | | Language, my little nitwit student, is a weapon.
strega verde ну шоб с гарантией добиться ответа )))) карма у тебя такая, тыкабельная Если хочешь, не будем тыкать, будем только и ))))
читать ужаснаховый ужаснах. НЦа детектед!Мэлс боялся дохнуть на новый саксофон. Блистающее, всецело гармоничное совершенство лежало на его вытянутых руках, и он чувствовал, что ладони начинают взмокать, а сердце – биться ускоренно, едва не пробивая рёбра. Он пробовал обхватить саксофон губами, примеряясь к не истёртым ещё углам, к привкусу заводской смазки и непривычного металла. Фред наблюдал за ним с улыбкой и дымил сигаретой. - Нравится? - Слушай, это же просто… - Мэлс с сожалением оторвался от подарка и уложил его в футляр. – Слушай, обалдеть. - А что, не поиграешь? - Нельзя, - Мэлс с досадой оглянулся на прикрытую дверь кухни. – Бэбика разбудим, Польза раскричится. - Такая хорошая мать оказалась? - Наверное, хорошая, - пожал плечами Мэлс. – Я не разбираюсь. Может, она просто хочет тишины: Джонни так ревёт по ночам, свихнуться можно. Повисла пауза; Мэлс нежно водил пальцами по гладкому боку саксофона, Фред курил и смотрел на Мэлса. - Жалко, что не сыграешь, - вздохнул Фред. – Мне всегда нравилось, как ты лабаешь. Мэлс помялся, осторожно вынул саксофон из коробки, но не успел пристроить пальцы на кнопки – дверь распахнулась. Мэлс дёрнулся, чуть не выронив саксофон. Польза прошла мимо, шелестя халатом в горошек; от неё пахнуло стиральным порошком и свежевыглаженными пелёнками. - Не курите, - бросила она, проверяя температуру молока в бутылочке. – Ребёнку вредно. Фред и Мэлс обменялись взглядами – соответственно понимающим и виновато-сожалеющим. - Мне пришла в голову одна мысль, - вдруг сказал Фред и улыбнулся как-то странно, вроде приветливо, а на самом деле – холодно. – Мэл, давай-ка с тобой перенесём воспоминания о молодости в другое место? Пусть бэбику будет попросторнее, а? - Давай! – Мэлс вскочил со стула так поспешно, что Польза нахмурилась и вышла, не сказав ни слова. - Обиделась, - уныло сказал Мэлс. - Не бери в голову, - утешил Фред. – Моя тоже обижается по пять раз на дню не пойми на что, а потом сама со мной мирится. - Польза не такая, - попробовал возразить Мэлс. - Пойдём уже, - Фред взял Мэлса за запястье и потянул за собой.
Осенние сумерки плыли над серо-чёрными нахохлившимися прохожими; Фред, во всём сером, ничем не выделялся. Мэлс, бредший ссутулившись и сунув руки в карманы, походил на бестолковую экзотическую птичку – куда залетела, не знает, и как лететь обратно, даже не представляет. Фред шагал быстро, то и дело обгонял Мэлса и останавливался подождать; смотрел на Мэлса, щурясь и улыбаясь. - Мы куда идём-то? - Куда-нибудь, - Фред повертел в руках пачку «Мальборо» и убрал, не закурив. – Куда ты хочешь? - Никуда не хочу, - сознался Мэлс. – Мне с тобой поболтать бы, так давно тебя не видел… и чтобы жлобов вокруг поменьше. - А их сейчас вообще мало, вечер. Они спешат по домам, смотреть идеологически правильный телевизор и слушать выдержанное в курсе партии радио, - Фред говорил с неожиданной злобой, и это отчего-то царапнуло Мэлса. - А тебе-то, собственно, что до наших жлобов? Ты же в Америке живёшь теперь… - сорвалось с языка у Мэлса. – Ох, чёрт… - Не извиняйся, если ты это хочешь сделать, - Фред передернул плечами. – А знаешь что? В Америке нет стиляг. - Как нет? - Нет, и всё, - Фред остановился, развернулся лицом к Мэлсу. – Если бы мы там вышли на улицу вот такие, как ты сейчас, нас бы сразу отправили в психушку. Это чисто советская примочка. Мы – прыщ на лице великой коммунистической державы, мать её. - Заткнись! - Это правда. - Да пошёл ты!.. – перед глазами у Мэлса потемнело; коротко, без замаха он ударил Фреда в лицо. Фред отшатнулся к бордюру, держась за скулу. - С-сука же ты, Мэл… Что я теперь дома скажу? - Так и скажи – душевно поговорил со старым другом, - посоветовал Мэлс. Дурная ярость понемногу отступала; костяшки пальцев ныли. – Ничего не сломал? - Нет, - Фред ощупал скулу кончиками пальцев. – Синяк будет. - Вот и славно, - Мэлс вздохнул. – Вот и поболтали. - Ничего, - Фред оставил своё лицо в покое. – Если бы ты мне не дал по морде, я бы подумал, что это уже не ты. - Подумать только, - Мэлс прислонился к холодной каменной стене, запрокинул голову, подставляя лицо первым каплям дождя. – В Америке, мать её перемать, нет стиляг. - Там – нет. - Зато мы есть, - сказал Мэлс почти мечтательно. - И никто никогда не докажет, что нас и не было, - Фред поднял руку, нерешительно провёл кончиками пальцев по виску Мэлса, по улыбающимся губам. Мэлс не возражал. - Хотя многие постараются, - сказал он, обдав пальцы Фреда тёплым дыханием. - Пусть хоть из кожи вон лезут, - дождь лил уже всерьёз, насквозь промочив плащ Фреда и рубашку Мэлса; холодные струи омывали разгоряченные лица, пробирались под одежду. От прохлады твердели соски и неприятно тёрлись о влажную ткань. - Мы есть, - повторил Фред вслед за Мэлсом. Окружающий мир расплывался в дожде, как по сне; только Мэлс, в яркой рубашке, с порозовевшими от воды губами, остроплечий и худой, был реальным и чётким. Поцеловать Мэлса оказалось трудно, как когда-то в первый раз закрепить на голове кок; руки дрожали, как тогда, и вдобавок противно ныла ушибленная скула. Мэлс ответил на поцелуй; его холодные мокрые руки пробрались под плащ Фреда, задрали рубашку, прижались к тёплой и сухой коже. И стало легко-легко. Легко расстегнуть брюки Мэлса, легко стянуть свои, легко вздёрнуть Мэлса вверх, портя его старательную причёску о влажные камни, легко сжать руками его тощие мальчишечьи ягодицы. Возбуждение огнём пылало под кожей, грозило испарить с шипением льющуюся с небес воду; Мэлс целовал в ответ так, словно всё ещё бил, жёстко, жарко, и кровь ударяла в виски – but-till-that-mor-ning-there's-ano-thin'-can-harm-you – заглушая шум дождя. Мэлс оказался узкий-узкий – ни с кем раньше, никогда, хотя возможностей должно было быть предостаточно; Фред чувствовал на виске его дрожащие губы, пока медленно, бережно насаживал его на себя – вода послужила смазкой. - Больно, - сдавленно выдохнул Мэлс. - Расслабься. - Сам… расслабься… Фред двигался, вжавшись лицом в шею Мэлса; целовал его, холодного, пахнущего, как дождь, бензином и свежестью. Мэлс выгибался, вскрикивал, стискивал плечи Фреда – пальцы у него, натренированные саксофоном, могли, наверное, гнуть железо. Холод и жар, крупная клетка рубашки Мэлса и своя однотонная серость, тёмная каменная стена, дрожащие в стене ливня одинокий зыбкий фонарь, выдохи-вдохи; Фреда захлёстывало, с головой закрывало, сжималось вокруг, как смерч вокруг ока, острое, безумное, нестерпимое чувство реальности. Он был. И Мэлс был. И между ними было что-то, что не нуждалось в названии, чтобы быть. Мэлс свистяще выдохнул и обмяк, обхватив Фреда за плечи; его тёплое семя потекло по животу Фреда, и всё смешалось в единой, мощной, как цунами, волне кайфа. Держать Мэлса вот так, на весу, было нетяжело, и Фред не стал опускать его на землю. Вместо этого спросил: - Что скажешь? - На хате было бы удобней, - сказал Мэлс. – Спина замёрзла. Фред расхохотался, откинув голову; в рот ему лился грязный московский дождь, Мэлс наблюдал за ним, ухмыляясь, скула ныла сильней прежнего, наверняка уже посинев. Советский доморощенный Бродвей, похожий этим вечером на призрак себя прежнего, расстилался перед ними двоими, настоящими, как никогда. - Не вопрос найти хату, - отсмеявшись, Фред так и смотрел в небо, набухшее тучами, пузырящееся миллионами капель. – Будешь играть мне на саксофоне? Мэлс молчал, и Фред обеспокоенно взглянул на него. - Мэл? Эй? - Ещё просить будешь, чтобы я заткнулся со своим саксофоном, - сказал Мэлс, поправляя сбившийся радужно-полосатый галстук. – Стиляга ты.
тридцать_три_коровы (щедро) да ладно уж, тыкайте)))) мне очень, очень нравится!!! сомнениепро телевизор бы убрала, в сссре они довольно поздно получили массовое распространие)) ну то есть мне кажется, что это анахронизм)
Скромный поставщик иллюзий. | | Language, my little nitwit student, is a weapon.
strega verde Спасибо ^______^ я боялась, что НЦ не получится и вообще будет необоснуйная. читать дальшеа я думала, у них уже были какие-то первые, с маленьким экраном такие, но у многих... плюс, Фред ведь из мажорных мальчиков, привык к благосостоянию. Или лучше убрать?)))
тридцать_три_коровы отлично всё читать дальшену низнаю, мне как-то режет глаз)) тогда телек еще не воспринимался как зомбоящик, полюбому)) ну мне так кажецца))
тридцать_три_коровы читать дальшепо-моему, лучше уж только радио) если хочецца еще какое-нибудь масс-медиа, то лучше газеты помянуть)) тем более они и ф фильме все время мелькают)
ага, когда я в первый раз в кино смотрела, меня как-то не очень проняло, видимо, просто очень не хотелось, чтобы оно вообще кончалось, а вчера прям мурашки по спине "До свиданья, милый друг, ты уходишь как-то вдруг..." охренеть...
Какой фандом открываецца, ыыы)))
Перспективный, ага ))) там можно писать и писать до посинения
вот-вот!!!
*зловещим шёпотом* читать дальше
Да! Да!
И ты, Брут!
Цитирую:
читать дальше
Вот и думаю сижу...
мне нравицца)) хорошая задумка)
а ты быстро напиши и занимайся себе дальше переводом)))
а ты быстро напиши
Как вчера? )))
ну да! я ж говорю - лучший способ)))
Гм. Я попробую ))))
Мне тоже этот мюзикл понравился из-за аранжировок известных песен. В кинотеатре смотрел.
Но вот главная идея не понравилась.
а какая там главная идея?
Типа, эти стиляги — ростки свободы в советском расчерченном по линейке обществе, и благодаря им все мы перешли в счастливое капиталистическое завтра.
благодаря им все мы перешли в счастливое капиталистическое завтра.
а это где ты там увидел???
А как ты трактуешь последнюю сцену? Когда эти ребята из Москвы советской попадают в Москву современную (акцентирована реклама!) и во главе толпы молодых неформалов и «формалов»двигаются по улице Горького?
Когда эти ребята из Москвы советской попадают в Москву современную (акцентирована реклама!) и во главе толпы молодых неформалов и «формалов»двигаются по улице Горького?
ну для меня во всем этом деле ключевое слово - "молодые". Вот были стиляги молодые, потом еще какие-то, потом рокеры, потом металлисты и т.д. То есть типа прощание с молодостью одного человека/поколения и напоминание о том, что на смену приходит другое поколение. Все течет, все меняется, но некоторые вещи остаются неизменными. Кто-то сгинул, кто-то выжил, все постарели, выросли другие люди. Жизнь, короче)) Как-то так))
Все течет, все меняется, но некоторые вещи остаются неизменными.
А зачем тогда акцентировать рекламу?
Не, ну я понимаю, продукция 1-го канала и под эгидой 1-го канала таким фишкам заобычна («Дозоры» вспомним), но тут оно как-то уж иначе смотрится.
гыы, а я не заметила рекламу)))
*робко тыкает палочкой* можно, я тебе второе ПВП сюда скину, как вчера, чтоб ты посмотрела строгим глазом? ))))
P.S. Я тоже никакой рекламы не заметила
кидай-кидай!!!
што вы меня все тычете? То Эмили, то теперь ты взялась))) Я между прочим мягкая))) Местами))))
ну шоб с гарантией добиться ответа )))) карма у тебя такая, тыкабельная
Если хочешь, не будем тыкать, будем только
читать ужаснаховый ужаснах. НЦа детектед!
(щедро) да ладно уж, тыкайте))))
мне очень, очень нравится!!!
сомнение
Спасибо ^______^ я боялась, что НЦ не получится и вообще будет необоснуйная.
читать дальше
отлично всё
читать дальше
Ы-ы-ы-ы-ы-ы
читать дальше
читать дальше